КЕЙНС УМЕР, КЕЙНСИАНСТВО ТОЖЕ ДОЛЖНО УМЕРЕТЬ

Кейнсианская модель стимулирования экономики за счет эмиссии денег является для России пагубным, не выгодным, и стратегически проигрышным вариантом. Применение западной модели экономического роста, не может принести результатов, которых ждет руководство России, и которых чает гражданское общество.

В 1966 году Алан Гринспен писал: «при отсутствии золотого стандарта, нет никаких механизмов защиты сбережений от их конфискации через инфляцию […]. Если избавиться от академического жаргона, то обнажается суть государственных механизмов социального обеспечения, которые заключаются в конфискации благосостояния от продуктивных членов общества, и перенаправления для поддержки разного рода социально-обеспечительных схем».

Если избавиться от «академического жаргона» господина Гринспена, станет очевидно, что экономика, в которой финансы существуют отдельно от производственных отношений, структурно запрограммирована на дефолт. Федеральный Резерв эмитирует ничем необеспеченные деньги, которые требуются для работы производственного сектора экономики. Производители вынуждены подчиниться правилам игры, а эти правила построены на концепции временной стоимости денег.

В такой системе дефолт происходит со 100% вероятностью. Причем дефолт модели кейнсианской экономики не зависит от эффективности экономики.

Покажем это на простом примере. В начале условного «отчетного» года, производственный сектор запрашивает и получает в долг под проценты $1 миллиард у условного Федерального Резерва. Деньги используются для взаимозачета производственной деятельности и по окончанию года производственная экономика, полная товаров, готова отдать свой долг и проценты.

Однако, вне зависимости от своей производственной эффективности, в денежном эквиваленте экономика имеет в наличии только то, что получила в начале года — $1 миллиард. Где взять деньги на ссудный процент? Федеральный Резерв товарами не принимает.

Производство не эмитирует деньги, поэтому «недостача» переносится на следующий год, и так повторяется до тех пор, пока «процент на процент» не превратит всю экономику в 100% долговое обязательство. Это занимает каких-нибудь несколько десятков лет.

Внутренние и внешние факторы могут оттянуть или ускорить дату дефолта, но на неотвратимость процесса они не влияют.

Когда Джона Кейнса спросили: «Что будет с вашей моделью экономики в долгосрочном периоде?» он ответил знаменитой фразой: «В долгосрочном периоде мы все будем мертвы».

Согласно модели Кейнса, скорость роста долговых обязательств постоянно превышает скорость экономического роста, а рост количества денег в системе кратно превышает рост количества товаров. Так, например, сейчас объем мировых долговых обязательств по отношению к мировому ВВП составляет порядка 300% процентов. То есть денег выпущено в три(!) раза больше, чем товаров. Но это цветочки, потому что размер рынка финансовых деривативов превышает размер мирового ВВП в 15 – 20 раз.

МИРОВЫЕ ФИНАНСЫ УДЕРЖИВАЮТ ВЛАСТЬ, БЛАГОДАРЯ ПОЛИТИКАМ И ВОЕННЫМ КОНФЛИКТАМ

Мировая финансовая система находится в глубоком отрыве от производственной системы, а экономическая модель построена так, что отрыв будет только нарастать. Очевидно, что мировая экономическая система постепенно теряет связь с реальностью.

Отрыв финансовой системы от реалий производства объясняет искусственное раздувание военных и экономических катаклизмов.

Бенефициары сегодняшней экономической системы пытаются удержать связь между экономикой и производством посредством военных и политических сил. Однако законы математики никто не отменял — связь всё равно порвётся. И сегодня эти бенефициары представляют угрозу для всего мира, так как многие из них владеют оружием массового уничтожения.

Предложенная Кейнсом модель на наших глазах прекращает свое существование. Выход из этой ситуации — использовать «честные» деньги, эмитированные экономическими субъектами для расчетов между собой. Идея честных денег казалась чем-то из ряда вон выходящим до изобретения криптовалют.

НОВАЯ ФИНАНСОВАЯ СИСТЕМА ДОЛЖНА БАЗИРОВАТЬСЯ НА БЛОКЧЕЙН-ТЕХНОЛОГИЯХ

Радикальная новация блокчейн-технологий состоит в том, что с помощью криптовалюты любой экономический субъект может контролировать ценность своего продукта.

Криптовалюта представляет собой уникальный субстрат, объединяющий в себе контракт и деньги как единое целое. Новизна этой конструкции не позволяет воспринять её как данность, а ограничения журнального формата не позволяют углубиться в техническое описание криптовалюты. Читатель может самостоятельно найти дополнительные материалы на на этой площадке, где вопросы устройства криптовалют и проблемы, которые они решают, рассматриваются более подробно.

В качестве тезиса, которому мы готовы дать детальную расшифровку, мы утверждаем, что с появлением блокчейн-технологий функция Центробанка должна поменяться. Он должен заниматься не эмиссией, а управлением агрегатными рисками.

БЛОКЧЕЙН: СИМ ПОБЕДИШИ

В начале статьи мы заявили, что кейнсианская модель стимулирования экономики пагубна, не выгодна, и является для России стратегически проигрышным вариантом. Поясним это заявление.

Развитие, основанное только на эмиссионной стимуляции пагубно, потому что разрушает мораль общества и ворует прошлое у его членов. Чисто монетарный подход утилизирует гуманитарные ценности, деконструирует традицию и является по своей сути деструктивным. Принципы созидательности при таком подходе отсутствуют, за исключением случаев, направленных на генерирование прибыли для бенефициаров системы.

Навязанная экономическая модель не выгодна России, потому что у неё нет механизмов экспорта последствий эмиссии на другие страны. На западе раскрутка экономики за счет эмиссии происходит таким образом, что основной эффект инфляции падает на иностранных держателей финансового капитала, а эффект экономического роста оседает внутри страны эмитента. У России нет таких возможностей. В российском варианте раскрутка экономики за счет эмиссии проявляется в «инфляционном налогообложении» собственной экономики.

Кейнсианская модель стратегически проигрышна для России, потому что требует военной экспансии для спихивания эмиссии на другие страны во первых. Но России не нужна экспансия — ей бы повысить капитализацию своих территорий. У нас в стране капитализация территорий на порядки ниже, чем капитализация территорий развитых стран.

Сегодня в России поставленные экономические задачи финансируются, но не выполняются. Деньги уходят не по назначению. Криптовалюта может стать финансовым активом для финансирования государственных программ. Блокчейн-технологии предоставляют в распоряжение государства инструменты целевого финансирования, которые невозможно украсть, использовать не по назначению, или какими бы то ни было криминальным способом. Да, это потребует технологической перестройки механизма государственного управления.

В СССР расчеты велись исключительно в безналичном порядке. Когда в 80-х разрешили открывать кооперативы и дали возможность обналичивать деньги — это стало роковым событием, окончательно подкосившим экономику Советского Союза. Конструирование финансового актива нового поколения, который объединяет контракт и ценность (деньги) в единое целое, создаёт возможности для беспрецедентной эффективности управления финансовыми потоками.

Российская классическая экономическая школа постулирует гораздо более полное и разностороннее представление об экономике и человеке, по сравнению с превалирующей на западе кейнсианской теорией экономического роста.

Для нас очевидно, что использование западных монетарных механизмов управления ставит Россию в заведомо проигрышное положение. России нужен свой, стратегически ассиметричный подход. Только тогда Россия сможет достичь полноты своего экономического потенциала. Копирование западных, очевидно, что умирающих методов, ставит Россию в проигрышное положение. Навязывание таких подходов можно сравнить с диверсионной деятельностью.

Текст из интервью Дмитрия Костень.  Редактор Алексей Берзовой

27 Сентября 2018 г.